Освоение Арктики: климатические условия

Россия активно расширяет свое присутствие в Арктике. Для продвижения и защиты наших национальных интересов в этом регионе проводятся обширные научные исследования, ключевым направлением которых является климат. 8 и 9 апреля в Хельсинки состоится саммит, посвященный исследованиям Арктики, в котором примет участие Россия.

Каковы тенденции изменения климата в регионе? Каковы перспективы использования Северного морского пути? Какие научно-исследовательские проекты по изучению и освоению Арктики реализуются?

На эти и другие вопросы ответил заместитель директора по научным вопросам Арктического и Антарктического научно-исследовательского института Росгидромета Александр ДАНИЛОВ.

ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ

Алексей

Каковы тенденции изменения климата в Арктике? Можно ли говорить о глобальном потеплении или изменении климата в сторону похолодания?

Сейчас мы можем говорить только об одной тенденции, это тенденция потепления в Арктике. Когда мы говорим о климатической тенденции, это изменение с периодом примерно в 10 и более лет. Иногда климатическую изменчивость путают с межгодовой. В этот год было побольше льда, в другой поменьше, и мы начинаем рассуждать – теплеет, холодает. Нет, глобальная тенденция в Арктике сохраняется — теплеет. Это касается и температуры, и такого индикатора, как площадь ледяного покрова. Другое дело, что тенденция потепления сейчас несколько замедлилась, но она сохраняется.

Можно ли говорить, что так как тенденция сохраняется, перспективы использования Северного морского пути, не занятого льдами, становятся все более реальными в ближайшее время? Насколько реально говорить о том, что в ближайшие десятилетия Северный морской путь станет судоходным без помощи ледоколов?

Если мы говорим о летней навигации, это период арктического лета — то существует вероятность, что для ее обеспечения в течение двух, максимум трех месяцев мощные ледоколы не понадобятся. Но если мы говорим о навигации (а только так и нужно говорить) на акватории Северного морского пути в течение всего года, то в ближайшие сто лет ледоколы понадобятся. Потому что арктические зимние условия будут по-прежнему сложными и суровыми. Сейчас существует тенденция, что толстых двухлетних льдов становится меньше. Но в любом случае через несколько десятков лет зимой в Арктике лед будет достаточно толстым, больше метра. Морозы в Арктике через 20, 30, 40, 50 лет будут примерно такими же, какими они являются сейчас. Даже иногда дело бывает не в толщине льда, а в тех так называемых ледовых сжатиях, которые ломают арктический лед, мешают судоходству. Эти ледовые сжатия тоже сохранятся. В зимний период все равно будут достаточно сложные условия. Возможно, их будет поменьше, но все равно для их преодоления потребуются ледоколы – если, конечно, будет необходимость в этом зимнем плавании. А она будет. Вот просто пример, в Обской губе на Ямале сейчас строится порт Сабетта, и там завод по сжижению газа. И когда это все будет запущено на полную мощность, вывоз этого сжиженного газа будет происходить в течение всего года. И плавание в Обской губе, в Карском море будет круглогодичным. Но сейчас, наверное, вы знаете, есть крупный комбинат, для обеспечения работы которого, тоже нужна круглогодичная навигация, в том числе и зимняя. Вот эта навигация, я думаю, будет продолжаться и далее на восток. Поэтому потихоньку Северный морской путь, конечно, превратится в круглогодично действующую транспортную морскую артерию, на которой будет осуществляться круглогодичная навигация. И для ее обеспечения, безусловно, будут нужны ледоколы. Например, еще один проект около Новой земли, на севере ее, на шельфе Новой земли предполагается круглогодичная добыча нефти. Для обеспечения этой добычи, для вывозки нефти тоже потребуются ледоколы. Поэтому мое мнение, как эксперта, однозначно – условия будут полегче, но экстремальные условия сохраняются, и необходимость использования ледоколов тоже.

Какие самые актуальные проекты реализуются вашим институтом в Арктике, где присутствуют ваши сотрудники? Какие направления вы сейчас затрагиваете, что курируете в первую очередь?

У нас два направления. Наш институт не фундаментальный, он прикладной. Мы изучаем, безусловно, большие, глобальные изменения, которые происходят в Арктике – большинство проектов касаются этой проблемы. А прикладное направление, традиционное для нас – это обеспечение морской деятельности. Если говорить о последних 20 годах, у нас приоритетное направление большого объема – это как раз обеспечение информацией проектов по освоению углеводородного сырья арктического шельфа. Это работа на крупные компании. Сейчас тенденция вообще у нас в стране науку финансировать в определенной степени через крупные компании, для того, чтобы наука была полезна. В этой сфере у нас были выполнены большие проекты, мы много работали над проектом Приразломного нефтяного месторождения. Такие крупные проекты, как Штокмановское газоконденсатное месторождение. Тесно работаем в Обской губе, я уже упоминал порт Сабетта. У нас большие работы идут по обеспечению проектов крупной нефтяной компании в Карском море, и буквально у нас в конце первой недели апреля на атомном ледоколе Ямал выходит наша экспедиция, которая будет работать в Карском море и море Лаптевых, заниматься определением ледовых условий, ледовых опасностей, которые существенны для таких проектов. Это прикладная наука, с одной стороны, но такие экспедиции и развитие методов, технологий – это наука. Сейчас мы получаем информацию не только от каких-то чисто научных экспедиционных работ, но и от таких прикладных, которые на самом деле очень важны, и для страны, и для нас. У нас это важнейшее приоритетное направление. И конечно, мы развиваем технологии обеспечения мореплавания в условиях Северного Ледовитого океана, в условиях наличия морского льда. Сейчас в Арктике морская деятельность, о которой я уже говорил, сдвигается в более высокие широты. Там, например, существует айсберговая опасность, и это мы видим на наших данных. И как раз решение этой проблемы требует и фундаментальных исследований, и прикладных. Нужно знать, где образуются айсберги, как часто, какие они, куда они плывут и как с ними бороться. Это абсолютно прикладные задачи: как их буксировать, толкать, разрушать. Задач действительно много. У нас в эту зиму прикладных работ довольно много, можно сказать, рук не хватает. С трудом справляемся. Но хотелось бы высказать пожелание, чтобы было больше поисковых фундаментальных работ в Арктике. Этого, к сожалению, у нас недостаточно. Была федеральная целевая программа "Мировой океан", она завершилась. По существу, исследование Арктики сейчас сосредоточено больше в ведомственных программах. Проекты в Арктике на таких сложных задачах – межведомственные, они требуют комплексного подхода, и нужна площадка, программа, которая позволяет финансирование различных ведомств и организаций. У нас сейчас существуют сложности такого рода.

Есть мнение, что тенденция к потеплению в Арктике ведет к изменению климата на территории земного шара. Отразится ли это на нас, можно ли об этом сейчас говорить?

Тенденция к потеплению касается всего земного шара, просто в различных регионах это выражено по-разному. В частности, в Арктике это выражено наиболее заметно. А где-нибудь в Израиле, на Ближнем Востоке, она вообще не выражена. Один из признаков потепления – это увеличение осадков. Но увеличение это незначительное. В 21 столетии – не более 20%. Гораздо более существенные изменения, связанные с поступлением дополнительной пресной воды в ручьи от ледников. Гренландия в Арктике тает достаточно заметно. Она сейчас является наиболее заметным и существенным поставщиком дополнительной пресной воды, которая достаточно сильно изменяет кое-что и в Северной Атлантике, может изменять и в самой Арктике. Это одна из проблем, которую изучают океанологи арктического сообщества в нашей стране, в США. В этом надо разбираться. Тенденция медленного, пока небольшого повышения уровня сохраняется, надо это иметь в виду и стараться учитывать во всех новых масштабных проектах, которые реализуются в Арктике. Безусловно, это существенный фактор. Оттаивание мерзлоты – тоже, как говорится, медицинский факт, выражаясь ненаучным языком. В частности, мерзлота в Западной Сибири – там довольно заметна эта тенденция. А что касается мерзлоты в российской Восточной Сибири – там пока эта тенденция выражена крайне слабо. Она еще, как говорят мерзлотоведы, стоит на своем месте. Но в Западной Сибири, Ямал и так далее, это уже достаточно заметная тенденция. Тоже серьезный фактор риска и изменений. Научных проблем, связанных с этим, хватает. Выделение при оттаивании парниковых газов, дополнительный метан, СО2 – это то, чем занимаются сейчас ученые. Фундаментальная наука с прикладными выходами.